- По сути, это было тренировочное мероприятие, направленное на повышение уровня лазания, - рассказывает Артем Косков. - Мы тренировали все дисциплины и, конечно, выполняли различные упражнения. Больше всего мне запомнились работа на координацию и трассы. Прежде я такого не доделал и даже представить не мог себе. Трассы на боулдеринг были очень интересные, сильно отличались от российских, в так называемом европейском стиле.
К старту сезона в Воронеже готовятся члены Олимпийской сборной команды России спортсмены Виктория Мешкова, Юлия Пантелеева (обе – Свердловская область), Елена Красовская (Челябинская область) и Николай Яриловец (Москва). Их тренировочным процессом руководят Сергей Сигов (Челябинская область), Дмитрий Шарафутдинов (Свердловская область), Игорь Гусак (Москва).
- В Тюмени мы закладывали физическую базу, было много силовой подготовки, подтягивали эталон, тренировались в компании сборной России по скорости, а в Воронеже мы стараемся разлазаться, перевести набранную ОФП в лазание, - рассказывает Виктория Мешкова. - В «Энергии» больше для этого возможностей, навесы, очень много разнообразных зацепок. Мы тут решаем две задачи: и к международному сезону готовимся, и к предстоящему чемпионату и Кубку, которые пройдут на этом скалодроме с 8 по 13 марта.
- Тренировочного мероприятия в Воронеже изначально не было в плане, но из-за того, что скалодром ЦСКА был закрыт, нам пришлось искать новый вариант, и мы остановились на «Энергии», - поясняет Сергей Сигов. – Сейчас у нас идет предсоревновательный период, и мы выходим на финишную прямую перед стартом взрослого сезона, который откроется здесь 8 марта.
- На этом сборе я замечаю, что мне не хватает выносливости, - признается Николай Яриловец. – Все движения на трассах на трудность мне делать просто, но в самом верху, когда я уже начинаю «забиваться», подводит выносливость.
- Хорошо, что мы приехали в Воронеж на сбор, - полагает Елена Красовская. – Мы и продолжаем подготовку к отбору на Олимпиаду-2020, и одновременно привыкаем к скалодрому, на котором пройдут чемпионат и Кубок России в следующем месяце. Сейчас накручены очень хорошие трассы на трудность, в боулдеринге большой набор зацепок. Мы стараемся все полазать, так как трассы соревновательные, и лучше тренироваться именно на них перед стартом сезона.
- Отношение у спортсменов хорошее, все работают, выкладываются, - рассуждает Дмитрий Шарафутдинов. – Конечно, у всех есть свои небольшие проблемы. У кого-то хромает техника, кому-то чуть физики не хватает, но в целом настроение у всех позитивное, рабочее. Все нацелены на хороший результат. Уверен, что к чемпионату России все подойдут в хорошей форме.
- Спортсмены выполняют задания, все четко, - оценивает работу команды Игорь Гусак. – Да, порой некоторые устают, или их начинают беспокоить некоторые болезненные ощущения, тогда снижаем нагрузки.
Долгая дорога к К2. ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
Здесь Первая часть. Здесь Вторая часть.
ДЕНЬ 15. ДОРОГА НАВЕРХ
Это было 28 июля. Солнце еще не показалось из-за гор, а облака, укутавшие вершину Броуд Пик, уже пылали всеми оттенками красного, предвещая восход. Именно ради такого зрелища я научился вставать в пять утра. Открываю глаза, выбираюсь из спальника, одежда - слева, набор для утреннего мытья - справа, собрался, и на выход. Пока лагерь спит, быстро умываюсь леденящей водой, вот уж где свежесть "морозного утра".
В эти ранние часы, с пяти до шести утра, в горах разворачивается настоящее представление, когда в лучах восхода розовеют, вспыхивают одна за другой снежные вершины. Мне кажется порой, что это они, словно гигантские свечи, прогоняют темноту с неба прочь.
Вчера по спутниковому телефону сообщили, что в ближайшие пару дней произойдет улучшение погоды, которое позволит преодолеть перевал. И правда, погода улучшилась по сравнению с предыдущим днем. Около десяти часов утра мы выдвинулись на восток, в сторону перевала Гондогоро Ла. Первым препятствием на нашем пути стал поток талой воды, проложивший себе путь сквозь тело ледника, впрочем, с ним мы легко справились. Противоположный берег оказался крутым и скользким. Несколько человек поднимаясь порезали пальцы об острые кромки талого льда, в том числе и я. Мой совет: не пренебрегайте перчатками, даже если тепло, они надежно защитят вас от подобных неприятностей. По-хорошему, местным гидам стоило сделать пару ступенек на тропе, это помогло бы сэкономить время и силы.
Примерно за один километр до лагеря вышли на протоптанную снежную тропу. К тому моменту мы сильно опередили наших испанских товарищей, вышедших одновременно с нами из лагеря Конкордия. Вскоре показался Али Кемп, небольшая скальная площадка прямо под крутым склоном горы.
Там уже стояло несколько палаток и хижина для дежурных спасателей. Начальник лагеря сообщил, что на перевале уже провешаны перила и, если снег к ночи прекратится, нам разрешат выйти на перевал. Было три часа дня. Забросив вещи в палатки, мы принялись за предложенный обед. Жидкий супчик, консервы, чай и лепешки. На высоте в пять тысяч метров аппетит не поражает воображение. Пока мы ковырялись в еде, подошли испанцы, оказалось, что Пако сильно страдает от горной болезни. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы понять, ему срочно надо вниз. Педро, лидер испанской команды, решил иначе, выдал больному таблетку, велел не ложиться и пить больше воды. Не желая вмешиваться в его решения и вносить сумбур, я отправился в свою палатку спать. Подъем назначили на полночь. Снег продолжал идти...
День 16. На перевале
Будильник прозвонил по плану, в час ночи. Усталость и сонливость быстро отошли на второй план после разговора с гидом. Местные спасатели все еще не сказали время выхода на перевал.
Вместе с нами собиралась выходить группа китайцев, и они также пребывали в смятении. Пока готовился наш завтрак, я успел три раза сходить вместе с Экбалом, нашим гидом, к спасателя с одним и тем же вопросом: “Ну как, идем?”. И Каждый раз получал ответ - ждите. Завтрак съеден, вещи собраны, а мы все еще ждали, напряжение нарастало. Спустя еще полчаса в китайской команде началось бурное движение, оживился и наш лагерь. “Неужели? Выходим? Правда?” - я адресовал эти вопросы Экбалу, он ответил: “Выходим через десять минут после китайцев”.
Пока все снова собрались, пока проверили снаряжение, подошло время выхода. Первое время мы шли по едва различимой в свете налобных фонариков тропе, которая постепенно набирали крутизны. Дышать становилось все труднее, и постепенно испанская часть нашей команды стала отставать. Вскоре мы потеряли их из виду, с ними остались два пакистанаца и Педро. Наконец подъем закончился, и впереди лежало относительно ровное плато покрытое заснеженным ледником. Прошедшие перед нами китайцы оставили широкую и утоптанную тропу, сэкономив нам силы и время. Периодически из-за низкой облачность показывалась луна и заливала окрестности серебряным светом, который, отражаясь от снега, придавал перевалу сказочный вид. В бледном лунном свете черные пирамиды гор казались острыми зубами фантастического чудовища. Мы почти догнали китайцев, под перевалом я видел на склоне цепочку светляков, ползущую по резкому взлету на седловину. Экбал предложил остановиться, передохнуть и подождать отставших товарищей.
Пришедшие первыми не спеша достали кошки, обвязки, ледорубы, каски и жумары, словом, необходимое для штурма перевала снаряжение. Прямо перед нами было начало веревочных перил, ведущих наверх. Мы уже начали замерзать, когда вдалеке увидели двигающиеся в нашу сторону налобные фонари. Экбал отправился на встречу. Он обернулся быстро, минут за пять. Выяснилось, что двое испанцев повернули обратно будучи не в состоянии справиться с горной болезнью. Обсудив ситуацию, я решил, что пора двигаться дальше. Предстояло набрать еще 400-500 вертикальных метров, китайцы за время ожидания успели преодолеть треть подъёма и двигались медленно. Первые пятнадцать минут мы шли хорошим темпом, не трогая перила. В этом нам помогали набитые нашими предшественниками ступени, но чем выше поднимались, тем труднее давался каждый новый шаг. Первым встегнул жумар Андрей, а затем и Дарья последовала его примеру. Мы снова прибавили темп, но сил не хватило на долго, вскоре начались остановки. Где-то на высоте 5500 метров над уровнем моря стало совсем тяжело, давала знать о себе накопившаяся за предыдущие две недели усталость, тяжесть железа и высота. Андрей постепенно ушел вперед, вскоре нас обогнала пара испанцев. В итоге нас осталось четверо: Педро, Дарья, Кристина и я. Небо с каждой минутой становилось светлее, значит мы уже в дороге около пяти часов, никакого желания останавливаться и проверять точность расчетов у меня не было. В сотый раз подняв голову, я заметил, что тропа сворачивает направо, а значит крутая часть подъема почти миновала.
Когда же выбрался на относительно ровное место, я обнаружил, что это просто полка и подъем продолжается. С одной стороны, подъем уже не требовал перил или каких-то специальных навыков, с другой стороны, борьба с крутым склоном отняла много сил. В такой момент четко чувствуется разница между восхождением на вершину и преодолением перевала. Если восхождение не удалось, то альпинисты спускаются в базовый лагерь, и дальше отправляются по домам. В свою очередь, неспособность преодолеть перевал каждый раз тянет за собой ворох организационных проблем, таких как изменение маршрута, срыв сроков, и тому подобное. Именно этим обусловлена мотивация, которая ведет туристов на перевал. Обидно, но за 6 часов подъема я так ни разу и не достал фотоаппарат, и теперь, приближаясь к седловине, увидел, что облачность затянула панораму от края до края. Достигнув высшей точки нашего путешествия, участники не могли различить ничего дальше десяти метров. Здесь, на высоте, мы снова собрались в одну группу. Когда я увидел перила ведущие вниз, то осознал, что трудности еще только начинаются. Было бы не так страшно, если бы нам пришлось спускаться по отвесной стене дюльфером (используя к примеру восьмерку), но эта стена, с уклоном градусов сорок - сорок пять, камни вперемешку со снегом и льдом, не давала нам такой возможности. Нам предстоял Сброс четыреста метров по перилам на свободно скользящем карабине.
Первым пошел Андрей, для дополнительной страховки он решил использовать прусик (страховочный узел навязываемый на основную веревку), я отправился следом за ним, потом Дарья и за ней Педро. Когда под ногами хрустел лед или снег, проблем не возникало, как только начинались камни движенье моментально затормаживалось. Плюс, в целях безопасности, приходилось держать дистанцию в пять-шесть метров. От ледорубов здесь не было никакого толку, и мы убрали их в рюкзаки. Двадцать минут потребовалось, чтобы спуститься из облака, далеко внизу уже виднелась морена ледника, по которой нам предстояло идти до лагеря. Стало очевидно, что до цели все еще слишком далеко. Каждые сто метров нам попадались станции, на которых мы перестегивались соблюдая все меры предосторожности. Спустя полтора часа я выстегнулся из перил, достал свой ледоруб и продолжил спускаться по вполне удобному склону. Через двадцать минут я снял кошки, обвязку и убрал все снаряжение в рюкзак, так как в этом снаряжении больше не было необходимости. Как только мы покинули зону снега, сразу показалось солнце и мы сделали привал, чтобы окончательно запаковать снарягу и переодеться, так как становилось жарко. Казалось, лагерь уже совсем близко. Я спросил у Экбала, видно ли от места привала наш лагерь, он неопределенно махнул в ту сторону, где на удалении виднелась зелень травы. После головокружительного спуска, идти по ровной тропе - это просто прогулка. Слева лежал ледник.
Его трещины были наполнены водой. То тут, то там, по подтаявшему льду в озерца, сползали черные камни. Справа возвышались черные скалы, очень похожие на те, с которых мы только что спустились. Где-то вдалеке сошла лавина, до нас долетел сухой треск, и я увидел облако взметнувшегося снега. Долина будто жила своей жизнью и совершенно не замечала случайных прохожих.
Усталость уже давала о себе знать тяжестью в ногах и ноющими от рюкзака плечами. Мы были в пути уже десять часов, когда под мореной показалась зелень, а лагеря все еще не было видно. Экбал как назло убежал далеко вперед и не у кого было спросить, сколько еще идти. Посмотрев на электронную карту в телефоне, я определил, что до лагеря еще примерно один час нашим текущим темпом. Природа окончательно ожила. Долина ледника Гондогоро являет собой полную противоположность долине Болторо. Здесь уже на высоте 4800 начинаются зеленые альпийские луга. И это настоящий отдых для глаз, привыкших к ледниковой пустыне предыдущих дней. В приподнятом настроении мы пришли к нашему лагерю Хуспанг. Палатки уже стояли. Тут мы узнали что два наших портера свалились при спуске, сами они не пострадали, но кухонная и столовая палатки были потеряны. Не зря мы так медленно и осторожно спускались. Ланч нам накрыли в местной хижине, сложенной из необработанных камней. Потолок заменял растянутый тент, а в остальном было очень даже уютно.
Перед ланчем я сходил к речке вымыть ноги и постирать носки. После 11 часового перехода ледяная вода приятно охлаждала гудящие ступни. Я одел кроссовки вместо треккинговых ботинок и был совершенно счастлив. После ланча я отправился в палатку передохнуть, ранний ужин почти не отложился в памяти, равно как и отход ко сну. Все мы чрезвычайно устали за этот длинный и тяжелый день.
День 17. Мы идём вниз
Утро принесло множество сюрпризов, во-первых, за ночь выпал снег, во-вторых, нашлись потерянные на перевале столовая и кухня и, в-третьих, я чувствовал себя, на удивление, отдохнувшим и готовым к новым подвигам. Прогулявшись по лагерю, обнаружил, что большинство еще спит и только одинокий китайский фотограф гуляет по окрестностям в поисках сюжета. По окончании утреннего ритуала, оказалось, что времени до завтрака еще много, а холм, возвышающийся над лагерем, выглядит многообещающе.
Рядом с лагерем стояли низкие невзрачные строения, сложенные из необработанных камней. Местные жители используют их для ночлега, как склад или загоном для животных. Чуть позади начиналась тропа, подтаявшая за утро. Черная на белом, словно линия в детском блокноте, она петляла по холму, уводя наверх к одинокому каменному туру. Склон, как и лагерь, был присыпан ночным снегом, из-под которого выглядывала зеленая трава и яркие соцветия неприхотливых горных цветов.
Поднимался не спеша, старался не сбить дыхание. Периодически останавливался, чтобы осмотреться. Яркие разноцветные палатки чужеродным пятном выделялись в монотонной долине. Уже через пятнадцать минут я добрался до намеченной точки, где, как и ожидал, увидел новый подъем и новый тур вдалеке. Гулявший вокруг лагеря китайский фотограф заинтересовался моей фигурой и явно намеревался повторить мой путь. Тропа с высотой стала положе и, вместе с тем, не такой очевидной. Местами приходилось хорошенько подумать, прежде чем выбрать, куда сделать следующий шаг. Постепенно первоначальное намерение позабылось, осталось только желание найти вершину.
Чем дальше, тем быстрее я шагал, пока не вышел на плоское плато, здесь не было ярко выраженной точки, которую бы можно было как-то идентифицировать, да и весь холм оказался отрогом какой-то еще большей горы. Пара фотографий, быстрый взгляд на часы. Очевидно, что если начать спуск прямо сейчас, то я как раз успею к завтраку. По дороге вниз встретил фотографа, он выглядел уставшим, но продолжал карабкаться по моим следам. Улыбнувшись друг другу, каждый из нас пошёл своей дорогой: я вниз к лагерю, а он наверх.
Лагерь уже проснулся, портеры неторопливо готовили наш завтрак, а участники экспедиции заканчивали сборы. Я поспешил в палатку, так как уходя не стал сразу запаковывать свои вещи. Хотелось комфорта: душа с горячей водой, кровати с матрасом, чистой одежды. Сборы и завтрак промелькнули в один момент, и вот мы уже спускаемся вниз по долине. Начало тропы не предвещает проблем, быстро перевалив через морену, оказались на теле ледника. Ровная поверхность, покрытая каменной пылью, позволила развить быстрый темп ходьбы. Но вскоре ледник вздулся торосами и трещинами в том месте, где с гор к нему спускаются его меньшие собратья. Даже местные проводники с трудом находили дорогу в лабиринте постоянно меняющегося рельефа. Впереди виднелся еще один язык, спускающийся по склонам Машебурум. Там внизу, на перекрестке, царил первозданный хаос.
Ледники, сталкиваясь, трескались и ломались, местами к небу поднимались острые, как кинжалы, глыбы льда. Наш путь в этом месте сворачивал на юг. Тропа резко взлетала на морену, и дальше снова начиналась зона альпийских лугов. Через пять минут ходьбы нашлась поляна с волшебными видами на долину и окружающие вершины. Экбал предложил сделать остановку для отдыха, легкого перекуса и фотосессий. Пейзажи сменялись один за другим на протяжении всего дня, каждый непохож ни на что виденное мной раньше. Воображение рисовало из окружающих скал то башни с замками, то двери в подземелья атлантов, то непонятные мегалиты. Уж если и существовала в прошлом древняя цивилизация на земле, то Эрнесту Мулдашеву стоило бы поискать ее в этих местах.
Тогда, возможно, на эти склоны потекли бы толпы любопытствующих, а не на Кайлаш в Тибет. Здесь, на альпийских лугах, можно точно так же, как в Тибете, встретить крутобоких яков и древние забытые буддийские святыни. Поверьте, туристы много бы выиграли заменив пустынные и безлюдные тибетские высокогорные степи, на калейдоскоп каракорумских пейзажей.
Через пол часа после привала мы вышли к отвесным скалам, где пройти узкой тропой можно только по-одному. Слева стеной поднимались скалы, а справа тропа висела над ледником. Высота приятно щекотала нервы, но опасности здесь не было, если, конечно, не ослаблять бдительности. Местами были даже провешены перила, “при содействии итальянской горной ассоциации”, о чем нам гордо сообщала соответствующая табличка. В конце узкой тропы я попросил сделать пару моих портретов на эффектном фоне. За тропой в десятке метров располагалась поляна, где портеры накрыли привал, и мы, развалившись вокруг брезента, разложенного прямо на земле, поглощали нехитрую еду. Разглядывая снежные вершины, окружавшие нас со всех сторон, я поймал себя на мысле, что мои мечты о горячем душе, чистой постели и прочем комфорте плавно отошли на второй план и уступили место желанию задержаться в этом суровом, но безупречно прекрасном краю еще хотя бы на пару дней.
Логика экспедиции неумолима, сколько не тяни паузу, но приходит момент, все поднимаются и пускаются в путь. Снова дорога убегала вниз, вскоре показались первые кустарники, а за ними и деревья. По дороге встретили отару овец перепутанную со стадом коз, вот уж воистину кому-то предстояла титаническая задача отделить агнцев от козлищ. Уже к середине дня мы достигли Шайтчо. Здесь нас ждали простые радости: горячий душ и стирка вещей. Вечером решили скинуться портерам на чай, так как следующий день был последним днем на маршруте.
День 18. Заключительный на тропе, но не последний в Пакистане
В последнее утро на треке принято дарить подарки. Андрей, Дарья и я поделили часть личного снаряжения между сопровождающими нас на протяжении маршрута пакистанцам. В Шайтчо тепло, плюс двадцать по цельсию, организм моментально переходит в расслабленный режим и собрать себя в кучу перед выходом непростое испытание.
Я отдал похудевший баул носильщикам. Полчаса мы еще потоптались на кемпинге. Последние сборы на маршруте не то, чтобы долгие, скорее неторопливые. Участники уже порядком устали, но именно последний день всегда охота продлить. Тропа начинается сразу за лагерем, видно, что по ней часто ходят, местами она напоминает непальские треки. Здесь ходят и туристы, и местные жители, которых пару раз повстречали по дороге вниз.
Вскоре на пути стали попадаться поля пшеницы, отдельные строения. Поднявшись на очередной холм, вдалеке показалась деревня Хуше. Оставалось пройти полтора километра через колосящиеся поля и преодолеть короткий подъем на окраине деревни. Это не заняло много времени, на околице нас встречала ребятня с песенками, мы раздали им оставшиеся леденцы, чему они крайне обрадовались, я надеюсь, что леденцов хватило каждому. Пока наши вещи паковали в машины, Андрей предложил посетить местную школу, которую построил Грег Мортенсон, автор книги “Три чашки чая”. Известный филантроп и благотворитель. В Школе нас встретили с большим удовольствием, показывали фотографии, классы, угощали чаем, а в конце даже позвали учеников сделать общую фотографию. Тем временем наша машина уже готова к выезду. Забегая вперед, скажу, что переезд занял около шести часов. То ли из-за разбитых дорог, то ли из-за чрезмерной осторожности водителя.
Пока мы ехали из Хуше в Скарду, успели полюбоваться горными пейзажами, зелеными долинами пакистанских гор. Пообедали в аутентичной кафешке, такой, какие здесь были последние лет триста. Мне понравилась эта простая, но вкусная еда. В отель въехали уставшие, но счастливые, что наконец-то добрались до простых благ цивилизации. Таких как постель, горячий душ и интернет. Уже в Скарду узнали о том, что случилось с Александром Гуковым и его напарником. Завтра нас ждал перелет в Исламабад и дальше переезд на машине в древний Лахор.
День 19. Неожиданное знакомство
Внутренние авиарейсы в горах, будь то Гималаи или Каракорум, - всегда лотерея, вот и мы гадали, отправляясь из отеля в аэропорт, полетим - не полетим. Впрочем, погода стояла ясная и теплая, что вселяло уверенность в благополучный исход нашего мероприятия. Когда мы прибыли в Аэропорт, наш гостеприимный хозяин Тахир Саед взял на себя все хлопоты по оформлению посадочных талонов. В аэропорту Скарду царит такая же неформальная атмосфера как и в аэропорту имени Эдмунда Хиллари в Лукле. Сложно сказать увенчались бы усилия Тахира успехом. Помог случай, по счастливому стечению обстоятельств именно этим рейсом должен был лететь вице-консул посольства Российской Федерации в Пакистане. Он прибыл в этот удаленный регион, чтобы наблюдать за эвакуацией Александра Гукова, российского альпиниста попавшего в сложную ситуацию на склонах горы Лоток. Как я писал в предыдущей главе, Александра двумя днями ранее сняли с горы, где он провел около недели, будучи не в состоянии двинуться вверх или вниз, после того как потерял напарника. Разговорившись с консулом, мы узнали многие подробности о ходе спасательной операции, благо маленькое пространство горного аэропорта располагало к неформальному общению. В свою очередь, после вопроса дипломата о том, зачем мы так далеко забрались, вкратце изложили нашу историю.
И так, заручившись поддержкой наши местных друзей, а также официального дипломата Российской Федерации, нам удалось получить свои места в самолете. По правде сказать, я так и не понял с чем были связаны такие сложности, потому что самолет оказался наполовину пуст. Мне досталось место в хвосте самолета. Не долго думая я поменял позицию таким образом, чтобы получить полный обзор на восточную часть Каракорумов. Мне сказали, что по правому борту будет видно Нанга-Парбат. Из самолета горы не производят такого сокрушительного впечатления, как с земли. Собравшись нашей маленькой компанией, мы беседовали на отвлеченные темы, посматривали в окно. Прошла пара часов, и вот уже садимся в Исламабаде. Не буду подробно останавливаться на скучных подробностях нашего транзита, скажу только, что в Лахор, конечную цель девятнадцатого дня, мы попали под вечер. Я благополучно проспал всю дорогу, так что и рассказать особо о ней нечего.
День 20-21. Знакомство с Лахором
Начать эту главу хочу с персональной благодарности Александру Филькову, именно он сделал возможным наше пребывание в Лахоре оказалось гораздо комфортнее, чем могло бы быть, если бы мы вообще добрались до этого замечательного города. Лахор - это огромный мегаполис, в котором, как и во многих других восточных городах, крайности идут рука об руку.
Современные серые коробки из железобетона соседствуют со старинными мечетями и дворцами, крайняя бедность с богатством и роскошью. Здесь мало туристов, от этого усиливается впечатление чуждости, словно мы подсматриваем в замочную скважину за жизнью соседей, пока те варят суп, стирают, живут своей повседневной жизнью. Хочется поделится еще одним интересным наблюдением: пакистанцы, попадавшиеся на нашем пути, были настроены патриотично, квинтэссенцией этого стало представление на индийско-пакистанской границе, расположенной примерно в 30 километрах к востоку от города. Прямо на погран переходе, по обе стороны разделительной полосы, возведены амфитеатры. Ближе к вечеру они начинают наполняться людьми. Сюда, как на стадион, приходят семьями с флагами. Громкая музыка оглашает окрестности, полное ощущение, что пришел на стадион перед футбольным матчем. Если бы можно было свести все межгосударственные конфликты к соревнованию парадных команд на границе, этот мир стал бы безопаснее и лучше. Много писать не буду, приведу лишь небольшой список основных достопримечательностей Лахора, которые успел посмотреть:
Лахорский Форт;
мечеть Бадшахи;
мечеть Вазир Хан;
Лахорский музей (археология и история Пакистана);
Хаммам Вазир Хана;
представление на пограничной заставе.
К сожалению, времени не хватает на то, чтобы посмотреть все интересное.
Так поездка подошла к концу и настало время улетать в Россию.
Фотогалерея
Источник: Альманах туриста. Александр Тишков
